КОНСТАНТИН ДЕСЯТОВ. РАССКАЗЫ. ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Лекция (монолог)
На сцену выходит интеллигентного вида лектор с залысиной и в очках. Рядом с трибуной стоит метла.
- Здравствуйте, дорогие первокурсники! Я - профессор нашей академии, доктор экологии Грязнухин, Терентий Карпович. Буду вести у вас мастерство.
Сегодня для вас, выбравших в качестве дела всей жизни престижную профессию блюстителя чистоты, а попросту – дворника, я проведу краткую ознакомительную беседу об этой удивительной специальности.
В этом году, вы знаете, по причине небывалой востребованности специалистов, в нашем ВУЗе указом ректора сокращён срок обучения студентов-дворников с пяти до полутора лет. Вместе с тем ужесточены и правила приёма - ныне поступающий должен был сдать два языка - древнерусский и русский разговорный, т.е. ненормативный и иметь не более двух судимостей.
Отрадно, что наши кадры везде снискали славу. Они научились разгонять не только пыль с тротуаров, но и несанкционированные митинги, а так же - облака. Наша гордость – прошлогодний выпускник, наш «многостаночник» - Пётр Данилов. Он свободно орудует двумя метёлками одновременно, при этом играя ещё и на сопилке. Это тем более удивительно, если сказать, что Пётр от рождения - безрукий. А также и незрячий.
Наша академия располагает неплохим тренажёрным залом, в нём вы скорее освоите последние отечественные разработки мусороуборочных устройств, а так же имеете возможность опробовать нашумевший (в прямом и переносном смыслах) китайский нановеник системы «Хай-нань-про».
Для любителей проявить себя творчески - дело тоже найдётся - на факультете выпускается многотиражка « Улицы пропитых фонарей». У нас также учреждена независимая политическая партия, она набирает силу - уже шесть наших представителей работают в Госдуме и, заметьте, весьма плодотворно, правда, пока только в качестве уборщиков зала заседаний.
В середине обучения вас ждёт полугодовая практика. Те студенты, которые в учении будут преуспевать, станут практиковаться в элитных зонах с возможным последующим трудоустройством в этих местах, а именно - на Рублёвке или же в районе офисной высотки Газпрома, где традиционно теряется немало кредиток и партмоне. Тех же, кто освоил курс похуже, либо вообще «веников не вязал» - пошлём прибирать лесопарки с дурной криминальной славой, либо – свинарники удалённых губерний.
Надо добавить, что при образцовой работе и выслуге в двадцать пять лет, дворник, указом ЖКХ, может быть произведён в дворяне.
Работа дворника, скажу я вам, не из лёгких, но и жалование иного дипломированного подметальщика может зашкаливать заработок эксклюзивной путаны и даже, в ряде случаев, доход инспектора ГИБДД…
Теперь позвольте мне небольшой экскурс в историю. Мало кто знает, что первые фрески с изображением мусорщиков были увидены на каменьях Древнего Рима – уже тогда существовал человек, подметавший на арене амфитеатра выбитые в состязаниях гладиаторов зубы и пряди вырванных волос. Видимо, там же была изобретена и запатентована метла. Метла (в латинской транскрипции – «классикус - подметалиус») домела и до наших дней. Испокон она была для мужика и кормилицей и поилицей и состояла в особом почёте. Известны случаи, когда при раскопках древних курганов находили захоронения, в которых упокоенные лежали в обнимку с мётлами – умирающий зачастую завещал положить с ним в могилу самое дорогое.
Область применения мётел – поражает: у малоимущих они служили опахалами, у ополченцев – оружием обороны при набегах кочевников. Богомазы использовали мётлы в качестве кистей при росписи панорамных сюжетов на внутренних сводах куполов церквей. Средневековые мётлы, будучи легки, обтекаемы и обладая хорошими аэродинамическими свойствами, нередко использовались пожилыми дамами для перемещений в пространстве. А нижегородские ремесленники – так ещё и умели извлекать из мётел мелодичные звуки – так родились гусли. Иногда мётлы применялись даже для уборки центральных улиц и барских дворов…
А теперь, мои дорогие, хочется дать вам несколько полезных советов и с этого места прошу конспектировать!
- Женщинам – дворникам при работе в тёмное время суток настоятельно рекомендуется наклеивать себе бороды – во избежании участившихся нападений сексуальных маньяков.
- Категорически запрещается найденной в урне взрывчаткой колоть орехи – в противном случае вы рискуете находкой ненароком ударить себе по пальцам!
- При обнаружении у стен посольств почивающего на газоне забулдыги, крайне опрометчиво будить его пинком сапога под зад – это вполне может оказаться ведущий скрытое наружное наблюдение сотрудник контрразведки.
- При покупке метлы в супермаркете или через Интернет – требуйте сертификат качества! Если же приобретаете её с рук – важно ещё и послушать инвентарь. Качественная, хорошо отлаженная метла при свободном метении должна издавать звук: - «Шить – шить», в крайнем случае – «Швырк – швырк», но никак не – «Чвых – чвых», ибо – «Чвых – чвых» - это дешёвая подделка и такая метла – неисправна!
Теперь вкратце о технике метения… Я смотрю – никто не конспектирует! Надеетесь на память? Ну–ну. Учтите, спрашивать буду строго!..
Различают верхний, срединный, нижний и обратный хват (показывает). Причём, нижний хват хорош для нешуточно пьяного дворника. Кстати, уставом допускается наличие в крови работника до 0,2 промилле, а в зимнюю стужу и до 0,8 промилле.
А теперь рассмотрим классический приём подметания, который в научных изданиях именуется – «лисий хвост». Мести обязательно надо справа – налево. Вот, смотрите (показывает): с отводом инструмента вправо на вдохе с последующим плавным перемещением и нажимом влево на выдохе. При этом метла должна слегка «играть», т.е. вибрировать – для более пущей обработки загрязнённого участка. Особенно легко приём усваивается с похмелья. В некоторых странах, таких как Япония и Великобритания, левостороннее метение.
И, напоследок, хочется добавить – техника телодвижений дворника практически идентична движениям косца, поэтому деревенских ребят мы принимаем вне конкурса. И ещё: постарайтесь поискать в библиотеках или на развалах двадцать второе, дополненное, издание монографии академика Зозули – Каторжанского «Алгоритм работы мышц при уборке улиц и дворов» …
Ну, что? (смотрит на часы) На сегодня – достаточно. На следующем семинаре мы более детально рассмотрим строение метлы и способы управления ею и плавно перейдём к знакомству с совковой лопатой. Прошу завтра всем прийти с мётлами… Как это – «зачем»?! – Для отработки техники! Как это – «вам это ни к чему»?!! (задумывается). А вы, ребята, простите… с какого факультета?.. С факультета ядерной физики??? (в ужасе хватает метлу и убегает).
В полёте
Представьте себе - начало 23-го века: обычный галактический рейс «Земля – пассажирская - созвездие Альдебаран» с заходом на Андромеду и Кассиопею. Зачуханный, прокуренный салон давно уже списанного звездолёта, изрезанная обивка сидений и обилие непристойностей на переборках. Народу в ракете - битком: командировочные, дачники, челноки, беженцы, коробейники, побирушки, жульё. На крыше - безбилетные цыгане в скафандрах. Кондукторша бойко выталкивает из салона провожающих, пилот Кузьмич из кабины машет рукавицей: - «Поехали!».
-Так, земляне – инопланетяне, передаём за пролёт! На линии работает контроль…
- Слышь, Кузьмич, у Сатурна тормозни – выскочу.
- Не положено, у нас экспресс дальнего следования! Тебе следовало садиться на "пригородный" рейс.
- Вообще-то я провожающий, выскочить не успел…
- Ну, сдавили! Аж кишки изо рта!
- И не говорите – пишешь–пишешь депутатам, чтобы добавили пару ходок в дачный сезон – всё без толку!..
- Молодой человек, уступили бы место вон тому дедушке с канистрой пива!
- Да ради бога … Сколько лет вам, почтенный старик?
- Тридцать…
- А чего это мы тут теснотимся? Вон – соседний «бизнес–класс» полупустой!
- Туды соваться не велено – в ём олигархов этапируют…
- А накурили! Откройте хоть иллюминаторы!
- А они и так без стёкол – на Рождество звездолёт под метеоритный дождь угодил…
- Товарищ пилот, добавьте, пожалуйста, немного гравитации – у меня парик с головы куда–то уплыл и юбка задирается… Но не так же много! – ступню от пола теперь не оторвать!..
- Люди добры, раздайтесь маненько – мне козу подоить надоть.
- А чтоб ты сдохла, старая, вместе с козой! Мало того, так тут ещё и дед с поросёнком смердит!
- Это не поросёнок, это внучок у меня такой упитанный с соской во рту.
- А чё ж он у тебя на привязи?
- Так незрячий я, а он у меня поводырём…
- Эй, ты, чувак в солнцезащитных! Ты чё на мою Зинку всё время пялишься? Может, пойдём – выйдем?
- Да что ты к манекену пристал? Я его для своего бутика везу…
- Гля, какой–то шишкарь с маячком нас обходит прям по встречке!
- Долихачит… Деверь сказывал, как на Сретенье такой же вот броневичок со спецномерами за двойную сплошную выскочил да прямёхонько в товарняк. А в барже той две сотни миллионов китайских гастарбайтеров с рисовых полей возвращались… Теперь, вот, все близлежащие планеты в захоронениях…
- Капустка квашена, огурцы пупырчаты, яйца вкрутую… были, теперь всмятку!
- Огласите весь ассортимент продуктов, пожалуйста!
- Ну, есть галеты, семечки калёные, сигареты, лимонки тоже имеются.
- А лимонки–то нам на кой?
- Не скажите! На даче – незаменимая вещь: более эффективного способа борьбы с саранчой я не знаю.
- А я слыхал, что альдебаряне из лимонок бусы мастерят…
- … Граждане пассажиры, Андромеда из–за туманности посадку не велит. Будем чалиться на запасной космодром на Плеядах…
- Слышь, сосед, а Плеяда та от Ардонемы далече?
- Та ни. Це, мабуть, три-четыре парсека. Частники зараз довезуть…
- Бабуся, в три напёрстка не желаешь сыграть?
- Чаво?
- Я говорю – в три напёрстка не жел… Хотя, нет, тебе больше подходяща иная игра – в ящик…
- Газеты, свежи газеты! Новый виток палестино – израильского конфликта! Сомалийские пираты раздают гуманитарку всем проходящим мимо судам! Забастовка коммунальщиков в Твери!..
- Господи, говорил же мне папа лететь занзибарскими авиалиниями – там хоть туалет есть.
- Так и здесь где–то был портативный унитаз. Вон, видите, сейчас оленевод на нем нужду справляет. Займите очередь…
- Кузьмич, а на место вовремя ли докатим?
- Это едва ли. Запаздываем на 14–ть световых лет.
- А наверстать - никак?
- Не получится: давеча заправился у барыги дешёвым ураном – реактор дымит, тянет неважнецки.
- Не хватало ещё, чтоб совсем заглох! Как в прошлом разе: остановились посреди Вселенной, сутки куковали, пока не докумекали всем скопом колымагу дотолкать до мастерских на каком–то полустанке…
- Врача! Есть на борту врач?! У пассажира–гуманоида эпилепсия!
- Да успокойтесь, женщина, это у них обычай такой – при пересечении экватора Галактики национальные ритуалы совершать. И, между прочим, неполиткорректно называть его – гуманоидом, следует говорить - «астроземлянин»…
- Арам–зам–зам, арам–зам–зам… Подайте инвалиду–участнику двух межзвёздных войн… благодарю… благодарю… - гули–гули–гули–гули, арам–зам–зам…
- О, как я тащусь от этого старинного романса! Прими, солдатик, денежку…
- Граждане, не отвлекайте пилота болтовнёй и не наливайте ему больше! Он только что два египетских модуля на обочину Млечного Пути опрокинул...
- А ему больше никто и не наливает – Кузьмич уже с полчаса как под штурвалом спит.
- Как?!! Корабль неуправляем?!. Так, граждане, кто тут у нас посмекалистей будет – Кузьмича подменить... Ничего в управлении машиной сложного нет – Кузьмич тоже к нам в космонавтику с птицефермы пришёл. Кстати, у него в бардачке самоучитель космоплавания должен быть… Вы желаете попробовать, товарищ оленевод? Ну вот и славненько…
На подлёте к Кассиопее умаявшийся люд – кто - сидя, кто – стоя, крепко спал. И только две пригревшихся у реактора старушки, мельтеша спицами, втихую тянули былинную песнь своих далёких предков: - « Что сто-ишь, ка–ча–ясь, то–он–ка–я ря–би–на?»
...Шёл 2211–й год. Год двухсотпятидесятилетия первого проникновения человека в Неведомое.
Ванька Жуков (юмористический рассказ по мотивам известного произведения А.П.Чехова)
Ванька Жуков, двадцатипятилетний срочнослужащий, выловленный-таки три месяца назад военкоматом для пополнения рядов российской армии, в ночь под рождество, заступив дневальным по роте, никак не мог заснуть.
Дождавшись, когда дежурный офицер и старшина уйдут гулеванить, прокрался в каптёрку, достал из начальничьего стола старенький ноутбук, изготовил к работе, кликнул мышью на почтовой программе и, прежде, чем начать излагать мысли, он несколько раз пугливо огляделся на окна и двери, покосился на портрет министра обороны над входом, по обе стороны которого тянулись полки с противогазами и уставным чтивом, и прерывисто вздохнул.
- Милый дедушка Константин Макарыч! - пробежались по клавишам Ванькины пальцы. - Пишу тебе письмо. Поздравляю тебя с рождеством и желаю тебе весомых барышей от клиентов твоих… Не помогли мне ни отец-депутат, ни маменька- астролог, им до моей кручины теперь там, на Лазурном Берегу, и дела нет. Одна надёжа на тебя.
Ванька обратил взор на тёмное окно казармы, в отраженьи какого глядел на него измождённый режимом служивый и живо вообразил себе деда, хозяина престижного пивбара небольшого городишки средней полосы, подвижного буржуйчика лет семидесяти, с кольцами на всех перстах и неизменным сейковским хронометром на запястье стоимостью в табун лошадей.
Днём дед обыкновенно почивает в своём кабинете на любимом диване или по скайпу перетирает дела с крутизной, ночью же - в соседнем подполье тешит себя надеждой на крупный куш в рулетку, либо бездарно гоняет шары по лузам.
Рядом с дедом непременно тусуются старуха Каштанова и молодой прохвост Вьюнов. Этот прохиндей Вьюнов - на загляденье почтителен и ласков, одинаково учтив и услужлив как со своим, так и с заезжим людом. Но под его обходительной личиной таится нешуточный аферист - никто в окрУге ловчее его не умеет опустошить мошну зазевавшегося картёжника, или солидно кинуть доверчивого заёмщика. Вьюнова уже неединожды подогревали утюгами, увозили в мешке в глухомань, топили в проруби, но всякий раз он чудесным образом воскресал…
Теперь, поди, дед опять сидит за зелёного сукна столом, делает ставки и, время от времени, загребая невеликий банк, старчески хихикая, щиплет за задницу то Каштанову, то крупьиху…
Ванька вздохнул, перевёл курсор этажом ниже и продолжил писание:
- А намедни мне была экзекуция. Ротный выволок меня за ухо на плац и спинкой от кровати отмутузил меня за то, что я в казарме после отбоя брейк-данс стал крутить, а дня через два сам же подошёл ко мне и шепнул: - «Обучи танцу».
Деды надо мной потешаются, посылают в самоход за водкой или другим каким кумаром, а денег не дают, а коли не добудешь зелье, то принуждают перед сном им пятки чесать. А еды нету никакой - всё каши, супы да компоты. А что до хавки нормальной - ветчины либо бекона - то не достаётся, видно, чины сами трескают.
А спать мне велено на втором ярусе, а я оттуда всё время ночью вываливаюсь, а после шмяканья о половицы какой сон? А когда деды в подпитии - то и совсем не сплю - велят до подъёма анекдоты сказывать или петь чего-нибудь из дембельского репертуара… А косячок сварганить или стрельнуть у кого и вовсе нереально, про «уколоться» уж и не говорю. Вообще-то, тут один «вольняк» торгует герычем, да коштовато больно: за порцайку дури - потрёпанный БТР, либо чертежи «Тополя-М» просит.
В тутошней лавке - одни пряники да карамель. Даже колёс нету. Сподобился я как-то пряниками этими отовариться на сотню «франклинов», стал с них мак соскребать, что бы в дело пустить, как ты учил, да усёк сие прапор, оккупировал мой сырец, трибуналом стращал, а сам, подлец, после накумарившись, битый час по проходу на табуретке верхом с линейкой наголо лихо так скакал - генералиссимуса нашего Александра Васильевича из себя корчил, а меня за турецкого пашу посчитал - опрокинул меня навзничь, ботинком оглоушил и всего табуреточными копытами истыкал. Пытались его унять, да куды там! - свежие, походу, оказались пряники.
А тут, аккурат, проверяющий из округа со свитой в казарму заявляется, а там - ледовое побоище: койки ножками кверху, стёкол в окнах уже нет, в воздухе - осколки в виде перьев от разорвавшихся подушек, на полу всюду корчатся травмированные полководцем бойцы. Поскакал намётом к проверяющему прапор, осадил перед ним табурет, давай его обломком линейки в чрево ширять. Ширяет да приговаривает: - «Пуля - дура, штык - молодец!». Насилу упрятали всадника в канцелярию, стал он тотчас императрице донесение сочинять - дескать, Ваше Величество, Измаил взят!..
А супружница нашего помполита любит к нему в казарму с крохотной обезьянкой хаживать. Прикольная такая животинка, токо сопливая, блохастая да вонькая чрезмерно. Угораздило же меня давеча вонючке этой язык показать. Взбеленилась тут помполитша, раздраконила обезьянку и давай ейной мордой меня в харю тыкать! Едва отбился!..
Милый дедушка, забери меня отсюда домой, кланяюсь тебе в ножки и буду бога молить, выкупи меня, а то помру. Буду у тебя хоть на посылках, а хоть и кружки ополаскивать. Хотел было в бега к тебе двинуть, да ортопеды мои импортные, что ты прислал, кто-то спёр, а в кирзачах дезертировать мне западло.
А Москва, дедушка, город большой. Дома всё больше - офисные и поставленные «на попа». На улицах шибко людно, полно иномарок, на дорогах везде наблюдаются пробки - пивные, водочные, попадаются и коньячные - видать, пьют москвичи неумеренно. Третьего дня ходили на экскурсию на Красную площадь, видели там чьё-то богатое имение за высоким кирпичным забором с башенками и охраной, не знаю - чьё, но поболе твоей резиденции, пожалуй, будет. А блюстители здесь денег не берут, ну разве что в евро. И путан в столице выбор хороший - когда нас строем гнали в баню - насчитал их до полусотни на одном только квартале, тариф, правда, не спрашивал.
Милый дедушка, а когда у вас будет корпоративная ёлка с гостинцами - подбери мне деваху покраше и в подсобке до поры схорони, скажи - для Ваньки. Приезжай, милый дедушка, Христом Богом молю. Пожалей ты меня, потомка несчастного, а то все изгаляются и шпыняют без причины и стерлядки с лобстерами охота.
А скука такова, что плачу. В казённом магнитофоне из музыки - сплошь марши и прочий неликвид, а чтоб - «хеви-метелл» или реп - так нету. Пропащая моя житуха, поплоше сидельца всякого… А ещё кланяюсь Петрухе из твоей охраны, бармену Тимохе, Зяблику - ди-джею, Лариске из консалтинговой компании. А коллекцию мою рублёвских икон никому не отдавай, сохрани. Да за «Порше» моим доглядывай! Остаюсь твой внук - Иван Жуков, милый дедушка, приезжай!
Ванька зашёл в Интернет, набрал в окне дедов Е-mail, но впопыхах умудрился отправить письмо деду не своё, а командира, хозяина ноута, где тот делился с родными своей радостью - внеочередным присвоением ему звания «капитан» и обещался скоро приехать с подарками в отпуск.
Довольный тем, что ему не помешали, Ванька на цыпочках вернулся на пост к тумбочке, присел на неё. Убаюканный сладкими надеждами, спустя четверть часа, он уже крепко спал.
Ему снилось дедово питейное заведение. На подоконнике сидит дед с планшетником в руках, свесив босые ноги, и зачитывает обслуге ванькино послание. Подле ходит вездесущий Вьюнов и вертит задом...
Мёртвые не потеют
Заспорил как-то Анатолий со своими друзьями на ящик пива, что запросто, хохмы ради, проведёт в одиночестве ночку в местном морге. Дружки сильно засомневались и пари заключили.
И лишь потёмки набросились на город, четвёрка приятелей подошла к дверям морга. Дверь была прихвачена примитивным замком и отомкнуть его гвоздём для способных ребят оказалось делом пустяковым. Прошли в усыпальницу, осветили фонариком стеллажи по обе стороны, и, убедившись, что коротать ночь товарищ будет не в одиночестве, спешно оставили помещение, захлопнув дверь и опять заперев её на замок. Перед рассветом приятелям надлежало Толика из заточения вызволить и, если тот окажется живым, вручить выигравшей пари стороне коробку живительного напитка.
Будучи человеком смекалистым, Толян схитрил: неприметно для друзей пронёс с собой за пазухой литровую фляжку первача. И только противная сторона удалилась, жадно, в два приёма, опорожнил пол-фляжки, а , маленько успокоившись и покурив, припал к горлышку сызнова. Охватившее, было, его мандраже отпустило и он, окончательно освоившийся, прилёг на вакантное место осмыслить произошедшее, да и отключился махом.
Через два часа к моргу двое санитаров на носилках доставили из терапии недавно отошедшего старца. Санитары – мужики бывалые, много чего повидавшие. Их скелетом или черепом стращать – пустое занятие. Отворили они дверь, затащили деда, а потому как свет в помещении отсутствовал, извлекли из определённого места огарок и, воспламенив его, принялись осматривать стеллажи – куда бы новобранца пристроить. Пристроили. Стал один, что помоложе, при тусклом свете свечи рассматривать покоящихся. Поднёс огниво и к Толику, осмотрел его:
- Ба! Впервой ханурика потного вижу!
- То не пот, Паша. Конденсат это. У водоёма ведь живём, влага… А гляди–ка, у него на руке, никак, часы тикают! Ну–ка, присвети, я гляну. Может, стоит стырить?
Подвёл санитар пламя свечи под свисающую с лежака кисть Толиковой руки… Толяну подобное деяние пришлось явно не по душе и он, зловеще рявкнув, наполнив помещение страшными проклятиями, соскочил с одра. Людей в белых халатах из морга словно ураган вынес.
Пламя с обронённой свечки переметнулось на простыни. Не понявший в чём дело, Анатолий спьяну да ещё в потьмах решил, что находится в своей общаге и по пьяной лавочке, куря в постели, совершил поджог комнаты (а случай такой ранее у него уже был). Кинулся Толян «жильцов» комнаты будить, а когда из этого ничего не вышло, стал выносить их из очага пожара, отнёс всех троих подальше, в кусты, свалил рядком, поначалу не придав значения тому факту, что его "соседями по общежитской комнате" оказались старик со старухой, да ещё какой–то незнакомый бомж, причём, все, как один, голёхоньки.
Вскоре простыни и носилки в морге догорели и огонь благополучно затух сам собой: поживиться ему там было больше нечем...
А когда к погорельцу вернулся рассудок и он вспомнил - где он и зачем здесь, Анатолий разыскал в морге фляжку, и решив, что его дальнейшее пребывание среди мертвецов теряет всякий смысл, допил остатки самогона и, нетвёрдо переставляя ноги, побрёл в общагу.
За полчаса до рассвета, как и было договорено, троица друзей пришла освободить мужественного человека из зловещего склепа. Минуты через три, обследовав морг и не найдя никого и ничего, кроме ошмётков пепла, спасители и сами спасались с аномального места спринтом, на бегу клятвенно договорившись, опасаясь возможного наличия в своих действиях криминала, в тайну неудавшегося эксперимента никого не посвящать…
Утром группа поиска, составленная из медиков поотважней и возглавляемая патолого–анатомом, без труда отыскала в окрестных кущах всех «беглецов».
Благодаря живописаниям (подчас весьма противоречивым ) потрясённых санитаров, история эта получила широкую огласку. В связи с этим, в захолустный, Богом забытый городишко, живо съехались со всей державы ведущие уфологии – специалисты по аномальным явлениям, с целью пролить свет на вопросы появления у умерших в экстремальных ситуациях признаков воскрешения.
После детального осмотра места происшествия, учёные светила единодушно заключили, что налицо – богатый материал для исследования феномена, что предстоит изрядно поработать.
Женитьба бальзамирующего или в анатомичке (монолог)
На сцену санитар вывозит каталку с «трупом», накрытую простынёй. Простынь недостаточно длинна - видны босые ступни почившего, к большому пальцу прикреплена, размером с ладонь, бирка. Следом выходит врач, подвязывая фартук зелёного цвета. На голове - зелёная же шапочка, под фартуком - белый халат, рукава которого по локоть утопают в нарукавники. Санитар уходит.
Врач натягивает на кисти резиновые перчатки, потом бросает взгляд на наручные часы, кричит в закулисье:
- «Нет-нет, на сегодня – достаточно! Этот – последний!». И в зал: - « у меня не десять рук».
На каталочной полке лежат инструменты: нож, игла полметра длиной, нить толщиной со шнурок, таз, колотушка в виде киянки. Врач отбрасывает простынь, вонзает нож в «бок» «усопшего», тот неожиданно издаёт стон и, агонизируя, вздымает вверх трясущуюся руку.
Врач дважды наносит лежащему удары колотушкой по голове, бросая: - «Да лежи ты уж!». Рука горемыки падает, вскрытие начинается).
Собственно, сам монолог:
Я , вообще-то, после школы на гинеколога собирался выучиться, да конкурс туда был - о-го-го! И, главно, в абитуриентах - одни мужики! Беда! Не прошёл я. А тут гляжу - у патолого-анатомов страшный недобор - 0,02 человека на место. Я туда. Это, конечно, думаю, не гинекология, но немало и общего…
И не жалею. Вот, потрошу уже пятнадцать лет. Платят прилично, квартиру отъевроремонтировал, баранку «Майбаха» кручу. Подработки навалом - вот, к примеру, с год назад знакомый инженер крякнувшую любимую тёщу забальзамировать попросил, хорошие деньги забашлял. Ну, я и увековечил. Недавно был у него в гостях - стоит тёща в прихожке как живёхонька. Инженер её ещё всякой электроникой и механизмами нафаршировал: уходит он из дома - тёща пальто подаёт и крестит его, возвращается - кланяется в пояс. При жизни она, правда, кочергой его больше встречала…
Чучела животных делаю - тоже копеечка. Не плохо живу… А, вот, семейной жизни до поры не было никакой. Нет, конечно, бабы строили мне глазки, но как только пронюхивали, что я с мертвечиной дело имею - так сразу дёру - брезгуют!
Бе-да. Я и бюро знакомств навещал, и там - «вилы» - ну, не желает женский пол с падальщиком связываться и всё тут! Вдовы - рецидивистки - и те нос воротят. Так, думаю, мне бобылём в ящик и ложиться…
Раз альпинистку ко мне привезли, с уступа в ущелье загремела. Попросили родичи её в божеский вид перед погребением привести. Глянул я на неё - а там одно месиво из костей и мяса, работы немало. Ну так вот, отреставрировал я скалолазку эту - ничего себе куколка вышла! Лежит на одре такая мусенька - пусенька, ангелочек, прям! Жалко мне её стало земле предавать - а реанимирую-ка я её, думаю, для себя!.. Как только она глаза распечатала, я ей шепчу: - «Выходи за меня замуж». Она, вроде, кивнула - согласная, мол, застеснялась, простынкой прикрылась, а как скумекала - чем я промышляю - как чухнет из анатомички в чём мать создала. Через неделю с ней в городе встречаемся, узрела она меня и в панике на другую сторону улицы - как сиганёт, да прямёхонько под трамвай. Её опять ко мне доставили. На этот раз, думаю, я тебя воскрешать не собираюсь. Бе-да…
(Врач втыкает в «труп» нож, утирает чистой от «крови» - в действительности это кетчуп- тыльной стороной перчатки пот со лба. В процессе работы он изредка бросает в таз то «окровавленные» куски мяса, то фрагменты внутренности - бутафорные, конечно).
… Ну и, вот, месяц назад брачное объявление в газету дал. Сижу, короче, вечером дома, хомячка на заказ мумифицирую. Торкается кто-то. Открываю ворота - вкатывается сверхупитанная предсмертного вида старуха: - Я по объявлению, пришла холостяка оценить. Я её сразу к подъезду потихоньку подталкиваю, говорю: - Боюсь, что мой кастинг вам не осилить, оптимистка вы наша.
- Да ты не понял, - говорит. - Я для внучки Ирочки мужа приглядываю. Сама - то она в салон прифуфыриться зашла. Скоро будет.
У меня маленько отлегло от сердца. Ну, ладно, провожаю сваху в зал, сам следую несколько сзади - веником в совочек песок заметаю. Не приглянулась мне старая сводница, уродище - редкостное, поди, и внучка ей подстать. Не надо мне такого счастья! Сейчас, думаю, наговорю на себя всякой пакости - сама убежит!
Скрипнуло жалобно под моей бабулей кресло, стала она меня оком сверлить: - А поведай, соколик, о себе.
- А сказать-то особо и нечего, биография моя известна. Сирота. После третьей отсидки за каннибализм взяли истопником в больницу, потом подделал диплом врача и перевёлся в морг паталого-анатомом. Шибко, говорю, бедствую: жалованье моё таково, что и озвучить совестно, на пропитанье - и то не достаёт. До чего, бабушка, дошёл: в морге у жмуриков мякоть срезаю да домой тайно ношу. Это и спасает. Вон, ливеру да голяшек полон холодильник. Хотите, и вам печёночки на пирожки уступлю?
Бабка - хоть бы хны, говорит: - А по обстановке в квартире не скажешь, что ты испытываешь нужду.
- Так это, - отвечаю. - не моя хата, снимаю я её у одного наркомана в обмен на шприцы и вату. Да на свою беду и сам к отраве пристрастился.
- А тебе, что, за хищение человечины не попадает?
- Так,- говорю. - У нас сейчас все с прозекторской тащат. Лучшие куски, правда, рестораны забирают.
Я смотрю - бабку, наконец-то, зацепило:
- Что ты говоришь?!! Какой ужас! В рестораны?! А нет, чтобы в первую очередь в детские учреждения лакомство отдавать!.
Я говорю: - Кстати, не отужинаете со мной? Да, сейчас таз принесу - руки помоете, а то водопровод в доме отсутствует, сам купаюсь в тазу, что с работы спёр.
А бабка так с подозрением: - А не тот ли это таз, из какого у тебя в морге полы моют?
- Ну что вы, право! Обижаете. Из этого мы всего лишь омовение тел производим.
И опять старухе - хоть бы хны! Иду я, значит, на кухню за ужином, кладу в немытую тарелку пару котлет недельной давности, у кота из блюдца забираю рыбьи кости, сверху посыпаю сухарями, предварительно стряхнув с них тараканов. В треснувший бокал из-под крана наливаю воды, туда же вливаю пузырь йода, сыплю ложку дуста, всё это подкрашиваю томатом…
Пригубила старуха мой коктейль, подивилась: - Какой необычный вкус! Нечто подобное, говорит, нам подавали на приёме в Версале. Я в ответ: - Судя по вашей изношенности, мадам, это был приём у Людовика-14-го.
И опять она не откликнулась на мои колкости! Отведала она и котлетку - и тоже одобрила, только спросила - из чего?
- Точно, - говорю.- Сейчас и не вспомнить, фарш я крутил с год назад, но, кажется, из икроножной мышцы престарелого утопленника. А, вообще, говорю, в нетрадиционной кулинарии более всего потроха в цене: лёгочная масса, почки, кишочки. Язычки младенцев в кляре- тоже не плохи, а так же ушные раковины под маринадом, конечно, ежли их в духовке достаточно потомить. На холодец же лучше всего кадыки и копчики годятся. А вот селезёночку - не рекомендую - сколько ни отваривай - а всё горчит, а после и пучит.
(Врач вытаскивает из нутра трупа часы: - Ба ! Часики нарыл!.. А нет, пардон, это мои. - Кладёт в карман).
Ну, вот , смотрю - а на лике старухи ни тени смятения, думаю уж - не глуховата ли она?!
Тут встаёт, значит, моя бабка с кресла и ко мне с объятиями: - Ну что, милок, пожалуй, подойдёшь ты внучке. Готовь калым!
Я - в шоке: как это - как это? Да что это у вас за внучка такая, что собралась за меня? Юродивая иль прокажённая?
- Да ну что ты! Ирка - у нас девка всем хороша - и ублажит и скрутит. А частушечница да хороводница какая! Вязанью тоже обучена. И мясиста в меру - еды много не потребует… Да вот уж скоро сама явится.
(Врач заканчивает вскрытие, теперь берёт иглу, вдевает нить, начинает зашивать. Руки по локоть безобразно в «крови»).
Тут захотелось бабке в туалет.
- Санузел, - говорю, - тоже какой уж год не фурычит - засор. Вся жижа с верхних этажей прямо в мои покои скатывается. Самому приходится на балконе оправляться.
Пошла старая карга на балкон. А я тем временем в её бокал касторки леванул, по креслу кнопок рассыпал - чтобы шибко не засиживалась в гостях.
И тут, знаете, выплывает из балкона… деваха-кра-си-ва-я! Телом очень не дурна, со всеми основными опциями, на добротных ногах. Короче, очень даже пригодная для эксплуатации дама. И говорит: - Здравствуйте, я - Ирина.
Пошёл я в недоумении на балкон бабку проведать, может,
туалетную бумагу надо подать. А нет там её! Гляжу - на полу валяются накладные части женского тела: живот, груди, ягодицы, рядом - старухин прикид и парик… Старая перечница в белую лебедь обратилась! Бе-да!..
Тут я всё понял… Артистка, блин. Кстати, лебедь эта действительно оказалась артисткой из нашего драмтеатра. Оказывается, она меня еще до этого как облупленного знала - газеты обо мне много писали, причём, заметьте - только с хорошей стороны.
Короче, недавно мы с Ириной в ЗАГСе заявление оставили, Теперь, вот, одну жилплощадь населяем. Спрашиваю её как-то: - а не стрёмно, мол, со мной свою жизнь переплетать?
Смеётся моя лебёдушка: - После тех ролей на сцене, что я воплотила, мне уже всё нипочём.
(Врач заканчивает операцию) - Ну вот и всё… А нет, не всё! (Внимательно всматривается в труп). - О, господи, он опять шары открыл! Бе-да! (Врач двоекратно, наотмашь, колотит бедолагу киянкой по кумполу). - Вот теперь - всё. Ну, братишка, будь здоров, не хворай! (похлопывает труп по плечу). - Сейчас Иринка за мной должна заехать - пойду переодеваться. (накрывает простынёй труп, стягивает окровавленные перчатки, уходит. Появляется санитар, увозит тело).
Конец
