Рекламный баннер 990x90px bantop
Житель Поронайска несколько лет живет без электричества и воды в центре Поронайска. Выручать его взялась почтальон
01:31 06.12.2016 16+
Напрочь забытое властями жилье находится в муниципальной собственности, имеет адрес, а дед — прописку, но живет человек не лучше бомжей. Женщина обратилась в прокуратуру, после чего в жилище Романовского явились специалисты окружной администрации. Как говорит Анатолий Иванович, зашли, посмотрели, сказали, что жить нельзя, ушли. Он даже не успел ничего сказать.
Слова там, впрочем, не нужны — и так все понятно, а задержишься в помещении больше, чем на пять минут, - обречешь себя на стирку верхней одежды. Так продымлено жилище из-за неисправной печи, коптящей помещение со всем его содержимым. Обогреву она не сильно помогает, света и воды нет. Но привыкаешь ко всему. Дед привыкал больше десяти лет.
То ли в конце девяностых, то ли в начале двухтысячных годов — уже и не помнит точно — в четырехквартирном бараке случился пожар, в котором уцелело только его жилье. Погорельцы — кто куда, Анатолий Романовский как зашел в свою квартиру в 1972 году, так и остался в ней.
Вспоминает, что была мысль обратиться к властям с заявлением о выделении новой жилплощади, но передумал — в те времена с этим туго было. Не понадеялся, а поронайская бюрократия на нем отдохнула: нет бумажки — нет человека и проблемы, в списках не значится. Сам, конечно, позволил. Сейчас в жилищном отделе окружной администрации по этому поводу говорят, что людям в таких случаях желательно самим обращаться — специалисты за всем не уследят.
Пока специалисты не следили, Романовский как мог утеплял жилище. Использовал брусья с пожарища, обложив ими стенку, превратившуюся из межквартирной в уличную. Оббил ее досками и засыпал шлаком. Потом шлак просел, брусья пропали (наверно, на дрова утащили). Переделывать не стал. И надоело, и здоровье не то, и пенсия небольшая — на еду и дешево приодеться, не до ремонтов. По его словам, было и так, что его квартиру чуть не снесли. Может, думали, что никто не живет, или случайно вышло. Обошлось, но развалили печь, чем-то тяжелым ударив в стену. С тех пор она стала дымить не только в трубу, но в окна и двери.
Со временем останки дома окружили территории хозяйственного назначения. Романовский буквально оказался на таких задворках, которые с улицы не увидишь, со стороны берега моря не сразу разглядишь. Чтобы сходить в магазин или по другим делам, надо два раза трубу перелезть. С больными ногами и спиной это тяжело. Когда снега нет, чуть вольнее. Если навалит, как в нынешний сезон, может днями не выходить. Электричество ему заменяют свечи, воду покупает в магазине — ближайшая колонка не работает, а к соседям, видимо, и не пробовал обращаться. Антипатия к ним. За продуктами когда сам ходит, когда помогают еще помнящие о нем бывшие соседи из домов, стоявших поблизости и давно снесенных.
Жить так хоть и привык, вроде, не пьет и не курит, но возраст берет свое. По его словам, побеспокоиться о нем в Поронайске некому, по этой же причине некуда перебраться. Пытался сам пороги обивать. Пришел как-то в администрацию, где сказали, что, где и как делать. Едва вышел из здания, тут же все перепуталось в голове, что-то забыл.
Возвращаться не стал - растерялся, после своей «пещеры» оказавшись в «евроремонтном» антураже администрации муниципалитета. Чуть не упал, запутавшись в турникете. К тому же очередь…
Сейчас, в результате беспокойства работницы почтамта и после обращения из прокуратуры, местные власти его проблему решают не только посредством осмотра помещения. В жилищном отделе говорят, что на днях, возможно, примут решение о переселении деда в дом на улице Ленина, 18. В общежитии освобождается помещение, и ему могут выделить секцию (зал, кухня, туалет, ванной нет).
В ООО ЖХ «Бумажник», обслуживающем общежитие, подтвердили, помещение освобождается — умер прежний постоялец. Представитель организации, правда, не знает, туда ли Романовского определят, но усомнился в площади выделяемого жилья — за проживание в секции платить дорого. Деду, возможно, придется отдавать чуть ли не половину небольшой пенсии. Может, дадут только одну из комнат в секции — меньшего или большего размера, предполагают в «Бумажнике». Ни там, ни в администрации пока не могут точно сказать, на какой этаж отправят плохо передвигающегося Романовского. Варианты возможны с первого по пятый.
Между тем Анатолий Иванович раньше в общежитие хоть и не хотел, но теперь, похоже, и на это согласен. Лишь бы скорее завязать с нынешними условиями. Согласен, правда, с оговоркой — посмотреть бы сначала. Не хочет «из сарая в сарай» переезжать, да и соседство с кем-то у общего туалета его тоже не прельщает. Подумывает о своем праве на квартиру в новостройке. Без оптимизма.
По этому поводу в муниципалитете говорят, что переселить его из ветхого жилья в новое можно, но понадобятся время и муниципальные деньги. Деду надо подать заявление, потом последует обращение в специализированную организацию за платной оценкой его сарая и всякое так далее… Как-то его спросили, где, мол, раньше был — уже переселяют вовсю. Говорит, а откуда бы узнал — знакомые не говорили, читает только книги при свечах, ходит в магазин да на берег моря, где чайки об этом не кричат, а рыба молчалива по своей природе. Так что, как сейчас все складывается, беспокоиться об этом кроме самого деда никто не будет. А сам он не может.
В местном отделении социального обслуживания на дому о Романовском услышали от журналиста. Заведующая отделением Светлана Гарбар-Магаляс говорила с ним. Точнее, уговаривала. Есть вероятность, что Романовский не согласится пойти в общежитие. Разве что на время. Тогда, чтобы не зависнуть в хибаре, надо начинать оформлять документы на переселение в новую квартиру. Да и просто помощь с досмотром человеку нужны. Отделение такие услуги оказывает — принесет, подвезет, за тебя сделает. Платить 20% своей пенсии Анатолию Ивановичу не придется — ее размер ниже необходимого уровня. Только придется некоторые документы делать заново.
Все, казалось бы, хорошо, но Романовский попросил время на раздумья — не доверяет властям во всех ее обличиях, обижен на них. На следующий день уже депрессия - захотел все отменить: никого не пустит, ничего не надо, буду доживать так, суета никчемная. Потом и на стук в калитку не стал отзываться. На предложение купить что-нибудь в магазине и аптеке ответил отказом: все есть, а чего нет, того и не надо...
В этот понедельник обещание выполнил - не открыл соцработникам, пришедшим для второго разговора и возможного официального оформления документов для обслуживания деда на дому.
Между тем почтальон по-прежнему беспокоится о Романовском. Тоже приходила – и ей он не открыл. Огорчается, что не переселяют из ветхой в новую квартиру. Мало того, что забыли про него, так еще в общежитие отправляют, сетует женщина. Если надо, готова опять идти в прокуратуру, обращаться к мэру и к губернатору — «пробивать» лучшие условия жизни для малознакомого ей деда. Жалко ведь человека.
Николай Леонов
Оставить сообщение: